Вокруг да около науки

Министр науки и высшего образования Саясат Нурбек с удовлетворением отметил, что сегодня в стране работают 22 456 учёных. По сравнению с прошлым годом это на целых 839 человек больше. После такого позитивного начала обязательно должен был последовать рассказ о недостатках. В Казахстане, сказал глава Миннауки, несмотря на многократные реформы за последние 30 лет, наука не стала драйвером экономического развития и осталась в парадигме «мобилизационной модели», и он даже перечислил недостатки отечественной науки: низкий уровень и критическая зависимость от государственного финансирования, низкий спрос со стороны бизнеса к научным достижениям, отток и старение кадров. На таком фоне информация о появлении новых 839 учёных кажется парадоксальной.

После почти трёхчасового обсуждения проблем, о которых всем известно, слово взял и. о. директора Центра физико-химических исследований и методов анализа Казахского национального университета им. аль-Фараби кандидат химических наук, профессор Болат Кенесов. Да, сказал он, с 2019 года благодаря поддержке Президента в нашей науке произошли большие положительные изменения – резкий рост финансирования, прозрачность его распределения, зарплат научных работников, снижение бюрократии. По количеству статей в международных журналах из основных индексов Web of Science за последние 5 лет Казахстан поднялся с 82-го на 75-е место, а количество таких публикаций выросло в два раза.

Несмотря на это, качество планирования и принятия решений все ещё ограничено малым объёмом и качеством аналитических данных о состоянии, проблемах и перспективах развития нашей науки. В национальном докладе представлена лишь часть нужных данных. Согласно нау­кометрическим показателям, по научному потенциалу наша страна все ещё отстает от среднемирового уровня на порядок. В рейтинге Global Innovation Index Казахстан занимает 83-е место, однако по количеству статей в пересчете на ВВП – 117-е. Так как у нас ещё не сформировалась качественная научная среда, необходимо вкладываться в развитие потенциала через финансирование научной инфраструктуры и подготовку конкурентоспособных научных кадров.

– Без современной научной инфраструктуры вряд ли стоит рассчитывать на передовые прикладные исследования и коммерциализацию. Значительные финансовые средства будут расходоваться неэффективно, а молодые учёные будут уезжать за границу. Для приобретения приборов и развития научной инфраструктуры общего пользования необходимо законодательно разрешить организациям удерживать с грантовых проектов накладные расходы до 20–30%, как это делается в развитых странах. Также необходим отдельный механизм грантового финансирования на приобретение крупного исследовательского оборудования, – сказал он.

Министерством предлагается увеличить количество грантов на докторантуру до 5 тыс., однако качественная подготовка такого количества докторантов вряд ли возможна в рамках имею­щейся инфраструктуры, считает Болат Кенесов. Необходимо минимум в два раза увеличить размер гранта на докторантуру, чтобы вузы могли для них приобретать оборудование и привлекать сильных научных консультантов, особенно зарубежных. Очень важно вложиться в создание лабораторий коллективного пользования в нацио­нальных исследовательских университетах, которые готовят львиную долю докторантов, например, через государственные инвестиционные проекты.

Отдельное беспокойство вызывают проблемы с академической честностью.

– По некоторым научным областям, особенно в образовании, все ещё высока доля статей в псевдонаучных журналах. В 2022 году по доле статей в журналах, индексация которых в Scopus была прекращена, наша страна снова вышла на третье место. Статьи в сомнительных журналах не должны засчитываться национальными научными советами при рассмотрении научных отчетов. Давно назрела необходимость создания национального совета по научной этике, который бы регулировал такие вопросы, – отметил учёный.

До сих пор не решена проблема своевременного проведения конкурсов по грантовому и программно-целевому финансированию. В результате сроки реализации проектов сокращаются с 3 до 2,5 и даже до 2 лет, а учёные испытывают нехватку времени для получения качественных результатов. Из-за риска попасть в чёрный список многие учёные подают свои статьи в псевдонаучные журналы.

– Предлагаю дать возможность по согласованию с национальными научными советами продлить проекты на 1–2 года, желательно с переносом части финансирования. Важнейшим инструментом, обеспечивающим устойчивое развитие нашей науки, стала экспертиза с привлечением независимых зарубежных учёных. С увеличением финансирования на науку все чаще стали звучать призывы отказаться от такой экспертизы, причём по явно на­думанным причинам. Этого ни в коем случае нельзя делать, так как найти сильных независимых экспертов в узких областях в нашем небольшом научном сообществе часто невозможно, – сказал Болат Кенесов.

В этом материале уместно привести ответ министра Саясата Нурбека на вопрос журналистов о том, почему за все эти годы ни один казахстанец не стал нобелевским лауреатом. Оказалось, все просто.

– Для того чтобы вырастить нобелевского лауреата, нужно очень долго – десятилетиями – вкладываться в создание научных школ, – ответил Саясат Нурбек.

А пока ситуация такова: на момент развала Советского Сою­за в стране было 52 тыс. официально зарегистрированных научных работников, уже к 2000 году их стало 12 тыс., а с 2013 года наблюдается отток научных кадров.