21 февраля 1972 года Ричард Никсон стал первым президентом США, посетившим Китайскую Народную Республику, запустив процесс, положивший конец десятилетней изоляции Китая и давший толчок становлению современной, динамичной экономики
Но несмотря на сейсмические экономические изменения в Китае за прошедшие полвека, многие на Западе считают сегодняшнюю Народную Республику нереформированной коммунистической страной, чья недобросовестная торговая практика наносит ущерб западным работникам и потребителям. Хотя такое мнение отчасти является побочным продуктом сегодняшней геополитической конкуренции, оно также отражает отсутствие в таких взглядах исторической перспективы.
Во время визита Никсона Китай был так же изолирован и закрыт от мира, как сегодня Северная Корея. Обычные китайцы не имели свободы выбора места работы и были вынуждены соглашаться на труд, назначенный местными властями. Почти каждый взрослый китаец работал на государство или в государственной фирме, потому что в стране не действовали частные отечественные предприятия или иностранные компании. Окружение Никсона также с удивлением отметило цветовое однообразие на улицах: большинство жителей были одеты либо в синее, либо в зелёное. Ни в Пекине, ни в Шанхае не было замечено ни одного иностранного бренда.
Сегодня китайцы могут выбирать место работы, более 80% рабочей силы занято в фирмах, не принадлежащих государству, а заработная плата определяется спросом и предложением на рынке труда. Иностранный турист уже не сможет по одежде отличить жителей Шанхая от населения Сеула, Токио или Тайбэя. Практически все крупные мировые бренды, которые можно увидеть в Нью-Йорке, Лондоне и Сингапуре, широко представлены и в крупных китайских городах.
Apple, Boeing, Caterpillar, Starbucks и многие другие иностранные компании в настоящее время активно ведут бизнес в Китае, поддерживая доходность инвестирующих в них пенсионных и общих фондов США. General Motors продает в Китае больше автомобилей, чем в Америке или на любом другом рынке. А на фирмы в Китае, полностью или большей частью принадлежащие иностранным инвесторам, приходится 40% китайского экспорта.
Во время визита Никсона главной целью политики китайского правительства в области пограничного контроля, как тогда в Восточной Германии или сейчас в Северной Корее, было не дать рядовым китайцам навсегда покинуть страну. В 2019-м, в последний год перед началом пандемии COVID-19, 150 миллионов китайских туристов посетили Соединенные Штаты, Европу, Юго-Восточную Азию и другие регионы и добровольно вернулись домой. Личная свобода, которой сейчас обладают простые китайцы, в 1972 году была невообразима.
Трансформация Китая не привела к появлению капитализма Милтона Фридмана, при котором государство играет минимальную роль в экономике. Но Китай создал у себя множество регулирующих институтов, аналогичных тем, что действуют в Германии, Японии и даже США. Управление Китая по контролю за продуктами питания и лекарствами, основанное в 1998 году, частично создано по образцу своего американского аналога. А проект китайского государственного управления по охране окружающей среды (ныне называемого «министерством экологии и окружающей среды») многое перенял от агентства по охране окружающей среды США.
Даже сильно критикуемая промышленная политика Китая черпала своё интеллектуальное вдохновение у Александра Гамильтона, который был пионером этой концепции. Программа «Китай-2025», направленная на продвижение того, что китайское правительство рассматривает как отрасли будущего, напоминает не столько советское централизованное планирование, сколько инициативу Германии «Индустрия 4.0» или даже многочисленные промышленные политики Америки.
Итак, был ли Никсон прав, помогая Китаю восстановить связь с миром? Оценивая то, насколько его визит и последующая политика США способствовали успеху Китая в избавлении миллиарда человек от крайней нищеты, трудно представить другую инициативу, сделавшую больше для благосостояния людей.
Конечно, не это было мотивацией дипломатического успеха Никсона, укрепившего позиции Америки в борьбе с Советским Союзом. Однако часто упускается из виду такой факт: домохозяйства и фирмы США получили огромную выгоду от экономического подъёма Китая.
Экспорт США в Китай за последние три десятилетия рос быстрее, чем экспорт США в Европу, Японию, Мексику, Канаду, Бразилию или Австралию. В то время как импорт из Китая, по-видимому, способствовал сокращению рабочих мест в обрабатывающей промышленности США, занятость и добавленная стоимость в современных секторах услуг Америки росли быстрее, поскольку недорогие китайские товары, такие как ноутбуки и электрооборудование, повышали эффективность. С 1980-х годов и до недавнего времени более дешевые китайские товары, несомненно, помогали удерживать цены на товары в западных экономиках. И в течение всего периода усиления экономического взаимодействия Америки с Китаем не наблюдалось постоянного роста безработицы в США.
Ошибочная торговая война бывшего президента США Дональда Трампа с Китаем означает разворот этих тенденций. Повысив тарифы на китайский импорт до уровня, который преобладал в соответствии с законом о тарифах Смута-Хоули до Второй мировой войны, Трамп обеспечил неизбежное столкновение американских фирм и домохозяйств с более высокими ценами, чем до повышения тарифов. Торговый дефицит Америки скорее увеличился, чем сократился, отчасти потому, что в результате торговой войны американские фирмы теряют конкурентоспособность на мировом рынке.
В то время как политики США испытывают искушение прекратить по геополитическим причинам политику экономического взаимодействия с Китаем, поддерживаемую всеми администрациями Белого дома десятилетия после визита Никсона в 1972 году, риски значительны. Темпы роста уровня жизни в США, скорее всего, замедлятся. А с падением экономического роста Китая может снизиться и поддержка многими простыми китайцами американских институтов и идеалов. И если своей политикой разделения США ускорит стратегическое сближение Китая с Россией или, возможно, даже приведет к формальному союзу, то сочетание ядерного арсенала России и мощной экономики Китая превратится в кошмарный вызов глобальной гегемонии США.
Через пятьдесят лет после исторического визита Никсона китайско-американские отношения находятся на историческом пике. Хотя поиск точек соприкосновения с Китаем в нынешнем геополитическом контексте выглядит сложной задачей, логика, согласно которой вовлечение Китая в мир повышало личную свободу китайцев и обеспечивало преимущества американским домохозяйствам и фирмам, как и прежде, выглядит обоснованной.
© Project Syndicate 1995-2022