Приграничная Шемонаиха живет сегодняшним днем и надеется, что завтра будет чуточку лучше

Город – транзитный, транспортный поток – интенсивный, причём круглый год. В Интернете выше крыши эмоциональных видеороликов насчет состояния местных дорог. Испытываю маршрут на своём стареньком потрепанном внедорожнике.

«Мины» реально поджидают чуть ли не на каждом километре на протяжении всего 140-километрового отрезка Усть-Каменогорск – граница РФ. Выбоины, продавленный асфальт, «гребенка», «лоскуты» ямочного ремонта… Жесткое испытание для ходовой части любого автомобиля.

Притормаживаю в селе Секисовка, чтобы купить воды. Рядом шофёр ­«ГАЗели» инструктирует кого-то по телефону. Рассказывает, где на трассах до Усть-Каменогорска и Семея опасные участки. Знакомлюсь. Житель села Рулиха Шемонаихинского района Талгат Орынбай охотно объясняет: он регулярно бывает в дороге по области и в Алтайском крае, не понаслышке знает ситуацию.

– Я сгораю от стыда, когда слышу, как сравнивают автотрассы у соседей в Алтайском крае и у нас, – делится эмоциями водитель. – Небо и земля. Шемонаихинский район – это северовосточные ворота Казахстана. Представьте, как о нашей стране думают приезжие, если первое, что они говорят: «Въезжаешь в Восточно-Казахстанскую область – и дороги заканчиваются».

Аховая ситуация с шемонаихинскими трассами не меняется годами. Это не сек­рет, любой местный водитель подтвердит. Асфальтовое покрытие латают каждое лето, но приходит весна – и все: ямы, колдобины, «гребенки» снова на месте.

Маршрут к приграничному городу – пейзаж с бесконечными пашнями. Одни поля тёмные – тракторы ещё ведут сев, другие – нежно-изумрудные, с ровными рядками первых всходов. Район славится крепкими сельскохозяйственными предприятиями. Здешним руководителям при жизни можно ставить памятник – в 1990-е они правдами и неправдами уберегли хозяйст­ва от развала. Даже из окна автомобиля видно, в каком образцовом порядке находятся села Камышинка, Выдриха, Убинка.

В Камышинке, к примеру, заработки на уровне городских, предприятие строит для людей дома, оснащает школу по стандартам лучших лицеев… Никто по доброй воле отсюда не уезжает.

За более чем 250-летнюю историю с момента основания Шемонаихи местный ландшафт преобразился до неузнаваемос­ти. На главной высоте – гора с говорящим названием Мохнатая – полностью исчез лес. В логах, где, судя по архивным сведениям, стеной росли тальник и черемуха, ведётся разработка медной руды.

Здесь «красуется» индустриальный андеграунд: отвалы пород, хвостохра­нилища, промышленные корпуса, технологические трассы со снующими самосвалами… Артемьевский рудник, Николаевский карьер и обогатительная фабрика являются главными работодателями для горожан. Вокруг горнорудной компании сосредоточен весь малый бизнес, который перевозит, кормит, строит, ремонтирует, чистит…

– Наш город хотите показать? – интересуется пенсионер, заметив у меня фотокамеру. – Сделайте снимок моста через Убу. Он – наша достопримечательность!

Знакомимся. Мой собеседник – местный старожил Николай Тохтаров. Когда слышит о «Казахстанской правде», с удовольствием делится с известной газетой истори­ческими деталями. До 1960-х годов через Убу зимой переправлялись по льду, летом – на пароме. Выстраивались очереди, люди и предприятия теряли время, страдала экономика. Представителем Восточного Казахстана в Верховном Совете СССР был глава Минис­терства среднего машиностроения (в то время строго режимного ведомства, развивающего атомную промышленность) Ефим Славский. Как говорили в народе, Большой Ефим.

Однажды, когда министр был по делам в регионе, руководство области специально устроило ему «удовольствие» поездки на шемонаихинском пароме. На другом берегу Ефима Павловича встретили хлебом-солью. И тут же как депутату передали от населения наказ: построить мост. Спустя короткое время на Убу прибыли проектировщики, а в 1962 году по новому красавцу мосту началось движение.

– Всегда Шемонаиха считалась селом, – отмечает старожил. – Но после того как был построен мост, ей присвоили статус города.

По путепроводу то и дело снуют многотонные грузовики. Одни направляются в город и, возможно, дальше в Россию, другие наоборот – от границы вглубь Восточного Казахстана. Решаю узнать, насколько местный бизнес использует возможности приграничного региона.

– Примеры есть, хотя и не так много, – объясняет директор районного филиала Палаты предпринимателей Денис Яковенко. – Наши предприниматели возят в соседний Алтайский край хлеб и молочную продукцию. Шемонаихинский хлеб, кстати, пользуется у россиян большим спросом. Во-первых, цена ниже, а во-вторых, качество отличное.

В советское время на всю Сибирь славился шемонаихинский сыр. В 1990-х эстафету подхватило местное молочное АО, поставки шли не только по Восточному Казахстану, но и в Семей, Павлодарскую область, регионы России. Так же мощно, с продажами по всем соседним регионам развернулась местная компания, выпус­кающая колбасу и мясные деликатесы.

– А потом в этих сегментах рынка появились новые игроки, и наши предприятия не выдержали конкуренции, не смогли удержать объёмы сбыта, – говорит глава филиала палаты. – Молочное АО закрылось, мясопереработка действует, но, конечно, не с тем размахом. В итоге превосходное молоко крупнейшего хозяйства из той же Камышинки ежедневно отправляют за 100 с лишним километров на перерабатывающие предприятия Усть-Каменогорска, чтобы затем вернуть обратно в магазины Шемонаихи в виде литровых пакетов, фасовок со сметаной, кефиром, творожками, йогуртами… Насколько дешевле могли бы обойтись продукты местным жителям, если бы переработка шла на месте, без этих «туда-сюда-обратно»...

– К сожалению, такая «ниша» для бизнеса, как переработка и обработка, у нас прак­тически не занята, – признается Денис. – Люди говорят: «Хочу открыть своё дело, чем заняться?» Начинаю перечислять: можно поставить мини-завод по производству кирпичей, силикатов и дальше расширять продукцию. Можно создать плитное производство. Да вся ниша в этом сегменте не занята! Правда, предварительно необходимо изучить цепочки поставок, убедиться, что будет гарантированный сбыт. «Ой, нет, рискованно!» В итоге все предпочитают самый лёгкий проверенный путь, то есть уходят в торговлю.

Если малый бизнес, связанный с реальным производством, и растёт, то в основном в сельском хозяйстве. Одни пробуют держать скот, другие ставят теплицы… К сожалению, на этой дороге тоже немало сложностей. Например, если речь идёт об удалённых населённых пунктах, там, по сути, нет Интернета, нет связи. И это притом, что все регистрационные, отчетные, налоговые и прочие процедуры переведены в электронный формат.

По словам представителя бизнес-сообщества, сейчас ситуацию на контроль взял районный акимат. Есть шанс, что к осени в глубинку всё-таки придёт технический прогресс.

Другая проблема касается кредитования по госпрограммам. Средства есть, но предприниматели не могут их получить – на селе очень низко оценивают залоговое имущество. Есть населённые пункты, где его вообще отказываются оценивать.

– У нас недавно побывали специалисты банка второго уровня, фонда «Даму», – говорит Денис. – Подробно разъяснили всю информацию по кредитным программам. Многие и хотели бы ими воспользоваться, но нет возможности. Мы просим если не уровнять в стоимости, то хотя бы изменить подход к оценке залогового имущест­ва на селе, приблизив его по залоговой стои­мости к городам и моногородам. Сельчане – такие же люди. Почему их в рамках кредитных программ ставят в неравные условия? Данный вопрос давно поднимается, но пока не решен.

Где лучше?

Ещё в 1990-е население района насчитывало 68 тыс. человек, в самой Шемонаихе – 24 тыс. На сегодня чис­ло жителей райо­на сократилось больше чем на треть, в административном центре – на четверть. В первую очередь уезжает молодежь – самая активная и энергичная категория. Почему? Глава филиала Палаты предпринимателей пожимает плечами: у молодых людей полно амбиций, они ищут возможность показать себя, проявить в чем-то новом. Какие в Шемонаихе для этого перспективы?

– Работой обеспечивает горнорудная компания – основная масса местных жителей трудится там, – поясняет Денис. – Есть госслужба и бюджетная сфера – полиция, школы, колледжи, больница. Третий сегмент – предпринимательство. Если пройдёте по городу, убедитесь: все заняты торговлей, на каждом шагу магазины. Современных новых предприятий, привлекательных для молодежи, к сожалению, нет.

Следую совету – отправляюсь на экс­курсию по городу. Исторический центр застроен одно- и двухэтажными домами с чередой торговых вывесок. Многие здания старинные – с деревянными козырьками и ставнями. Рядом стоят «хрущевки» и совре­менные торговые центры-«стекляшки». Проезжая часть, как правило, везде убитая – в ямах, проплешинах, рытвинах.

– Ищете какой-то адрес? – ловит мой любопытный взгляд продавщица хлебного павильона.

– В Шемонаихе, – говорю, – был кинотеатр «Заря» 1953 года постройки, один из первых в Восточном Казахстане.

– Был, – соглашается женщина, – да сплыл. Его переделали под торговые отделы. Сегодня и не подумаешь, что там когда-то крутили фильмы.

Словом, удовольствия сходить в кино горожане лишены уже лет тридцать. Один из островков ухоженности – школа, построенная по советскому типовому проекту. Судя по многочисленным посетителям, здесь идёт какое-то мероприятие.

– У нас сегодня краевед­ческий форум, – поясняет директор школы-гимназии им. Н. Островского Елена Штрошерер. – Первые два прошли в 2018 и 2019 годах. В этом году собрали третий. Дети готовят выступления по истории края, рассказывают о знаменитых земляках. Встречаются с писателями, поэтами, художниками, краеведами. Такие встречи оставляют в душе особый след, воспитывают патриотизм.

На сцене актового зала сводный учени­ческий хор выводит: «Родная земля, ты доброй судьбой мне на счастье дана, одна ты на свете и в сердце одна...» Детские голоса звучат трогательно, мамы и бабушки смахивают слезы. Но многие ли из этих учеников после школы останутся в родных местах?

– Раньше выпускники были нацелены на поступ­ление в российские вузы, это не секрет, – рассказывает директор. – В Казахстане поступить на грант очень сложно даже претендентам на знак «Алтын белгі». Нет возможности пройти на ту специальность, на которую хочешь. А обу­чаться на платной основе слишком дорого. В российских вузах наши дети получают бюджетные мес­та, стипендии. Ну, и как говорят родители, от Шемонаихи до Барнаула четыреста километров, до Новосибирска шестьсот, а до Астаны или Алматы – тысяча! Но ситуация меняется, я это вижу. Даже если выпускники уезжают в университеты Барнаула или Томска, многие хотят после вуза вернуться.

А ещё все больше старшеклассников, по словам директора, всё-таки ориентируются на выбор вузов в родной стране, в первую очередь – восточноказахстанских. Это результат большой профориентационной работы. Например, технический университет создал инженерные классы, приглашает детей на экскурсии в свои научные центры и лаборатории, соседний усть-каменогорский вуз проводит летние образовательные школы…

– Растёт число детей, которые остаются на родине, – высказывает убеждение руководитель. – Если посмотреть трудоустройство наших бывших выпускников, многие выбирают Казахстан.

Школа-гимназия, где я разговариваю с учителями, рассчитана на 600 мест, реально же учатся больше тысячи. Преподаются все предметы. Но эта история – скорее исключение. По словам педагогов, знающих район, в некоторых селах есть классы с 4–5 учениками. «Демографи­ческая ситуация плачевная», – разводят руками учителя.

Память о писателе

– Видела Марьин утес? – спрашивает меня краевед Иван Никифоров. – Это наша визитная карточка.

Иван Дмитриевич – сам воплощенный символ города на Убе. Он кандидат исторических наук, ходячая энциклопедия прошлого и настоящего края, демограф. В своё время учёный стал одним из инициаторов соз­дания общественного фонда, призванного сохранить память об Анатолии Иванове – самом известном, пожалуй, шемонаихинце.

Анатолий Степанович Иванов – писатель, автор советских бестселлеров «Ермак», «Повитель», «Тени исчезают в полдень», «Вечный зов». Последние два произведения легли в основу одноименных киноэпопей, вошедших в число советских кинохитов. Открой любую главу в книгах писателя – там обязательно найдутся образы дивной алтайской природы, Шемонаихи и её обитателей с крутыми сибирскими характерами. Благодаря таланту литератора они полюбились миллионам читателей и ещё большему числу зрителей.

В «Тенях» в трагическом эпизоде убийства большевички Марьи Вороновой описано абсолютно реальное место. При въезде в город на левом берегу Убы есть небольшое озеро-колодец с нависшим над ним утесом. По книге враги с него скинули в воду тело Марьи. Надо ли объяснять, что после супер-успеха сериала в 1971 году утес стал местом паломничества. Его сразу прозвали Марьиным.

– Не отставай! – командует Иван Дмитриевич.

Он по-спринтерски взлетает на утес по длинному лестничному маршу. Я еле поспеваю следом. По ходу краевед проводит экскурс: в 2008-м город отпраздновал 80-летие знаменитого писателя, а в 2009-м за счёт спонсоров была установлена скульптура Марьи, появилась смотровая площадка с лестницей. С тех пор мемориал – визитка Шемонаихи. В этом году к 95-летию Иванова в районном акимате выделили средства на обновление комплекса.

– Добавили перила, заменили скамьи, оформили островок отдыха, – охотно пояс­няет мастер подрядного ТОО Андрей Бабкин. – Возле обрыва поставили ограж­дение, уложили новую плитку на постамен­те и площадке, сделали подсветку.

Отсюда, с «Марьи», самая лучшая панорама Шемонаихи. У всех туристов в обязательной программе селфи возле скульптуры на высоте и следом – внизу у озера. Память о писателе-земляке хранят названные его именем центральная улица и школа, есть экспозиция в местном историко-краеведческом музее. В самом центре города расположился уютный сквер, где установлен бюст Анатолия Иванова. На улице Алтайской сохранился дом, в котором прошло детство литератора – общественность добивается передачи его под музей-усадьбу…

– После войны в планах было сделать Шемонаиху вторым по величине городом после Усть-Каменогорска, – объясняет учёный. – Здесь хотели развивать химию и металлургию. Собирались построить фосфорный завод. По фосфорному производству рассматривали два варианта – в Аягозе и на Убе. В Аягоз не пустил секретарь обкома Компартии Кешрим Бозтаевич Бозтаев. А мы отправили ходока с письмами к Иванову в Москву. Он организовал встречу с заместителем председателя Госстроя. И благодаря этому проект удалось «зарубить». Иначе сегодня у нас не было бы ни красавицы Убы, ни убинской природы. Анатолий Степанович любил свою родину.

– Какое будущее у Шемонаихи? – задаю вопрос краеведу.

Иван Дмитриевич честно отвечает: дейст­вующая сегодня горнорудная компания в судьбе города практически не участвует.

– Сами видите, в каком состоянии находятся дороги, почти не работает общественный транспорт, – говорит старожил. – Завтрашний день у города будет, если придёт крупный инвестор, появятся серьёзные производства, нач­нется застройка, вернется молодежь.